Елена Стафьева
«Династические властители и их дворы на нынешнем этапе развития общества все более теряют свое значение. В тех из развитых стран, где они вообще еще существуют, они утратили значительную часть своей прежней власти и своего прежнего престижа. По сравнению с порой своего расцвета придворные общества наших дней являются, самое большее, лишь подражаниями», – пишет немецкий социолог и историк Норберт Элиас в предисловии к своей книге «Придворное общество». В России наконец-то вышел перевод этого блестящего исследования, посвященного самому знаменитому придворному обществу той самой «поры расцвета» – двору Людовика XIV.
Для человека, составившего себе представление о жизни французского двора по романам Дюма и их бесчисленным экранизациям, будет большой неожиданностью узнать, что придворное общество представляло собой отнюдь не сборище дуэлянтов, донжуанов и легкомысленных маркиз, а сложный социальный механизм. Книга Элиаса повествует о том, из каких частей он состоял и по каким законам функционировал.
Все в придворном мире – устройство жилища, темы и тон разговоров, распорядок дня, траты – было строго обусловлено местом в этом хорошо отлаженном механизме, центром которого был король. Именно в его руках были все рычаги, позволявшие управлять таким сложно организованным сообществом, где «зависть одного сдерживает амбиции другого».
Идеальным воплощением абсолютистского правителя Элиасу представляется Людовик XIV. Именно «король-солнце» сумел наиболее рациональным образом расположить вокруг себя свой двор. Как ему это удавалось, описал герцог де Сен-Симон: «Никто не умел лучше него продать свои слова, свою улыбку, даже свой взгляд. Все у него было ценно, потому что он делал различия; и его величественная манера только выигрывала от редкости и лаконичности его слов».
Норберт Элиас показывает, насколько высоким было искусство королевской власти, насколько плотной сетью политических и социальных мотивов определялось каждое движение монарха. И каким здравым смыслом должен был он обладать, чтобы достойно справляться со своей миссией хранителя государственного мира и спокойствия: «Волны завистливого соперничества бурлят вокруг короля, нарастая, убывая и поддерживая тем самым общественное равновесие. Король же играет на этом соперничестве, как музыкант... Вся жизнь Людовика XIV была построена так, чтобы, если только возможно, к королю не могло приблизиться ничто новое и неизвестное – ничто, кроме болезни и смерти».
Source:
http://www.ej.ru/059/life/litera/02/